Глава 8

1-4

Действующая любовь

Из всех евангелистов наиболее методично материал подает Матфей; он никогда не подает его бессистемно. И если в Евангелии от Матфея одно следует за другим в определенной последовательности, то для этого всегда есть свои причины, и здесь для этого тоже есть своя причина. В главах 5, 6 и 7 Матфей привел Нагорную Проповедь. Другими словами, он дал нам в этих главах свое изложение слов Иисуса; а теперь, в главе 8 он рассказывает о деяниях Иисуса. В главах 5, 6 и 7 мы видим небесную мудрость в словах; в главе 8 мы видим небесную любовь в действии.

Глава 8 - это глава чудес. Посмотрим на эти чудеса вообще, прежде чем рассматривать их подробно. В этой главе семь чудесных происшествий.

1. Исцеление прокаженного (8,1-4). Здесь мы видим, как Иисус прикасается к неприкосновенному. Прокаженные были изгнаны из человеческого общества. Прикоснуться к ним, и даже приблизиться к ним, значило нарушить закон. Мы видим человека, от которого все держатся на расстоянии, но Иисус наделяет его жалостью и состраданием любви Божьей.

2. Исцеление слуги сотника (8,5-13). Сотник был язычником, и потому в глазах строго ортодоксального иудея он был лишь топливом для адского огня.

Он находился на службе у оккупантов, и потому националистически настроенные иудеи сказали бы, что его надо убить, а не оказывать ему помощь; при том слуга же был рабом, а раб был не более, как живое орудие. Здесь мы видим как любовь Божья приходит на помощь человеку, которого ненавидели все люди, и рабу, которого все люди презирали.

3. Исцеление тещи Петра (8,14.15). Это чудо совершилось в скромном доме в Палестине. Здесь не было большой гласности, здесь не было восхищенной публики; здесь были только Иисус и семейный круг. Здесь мы видим как беспредельная любовь Бога проявляет Свою силу в семейном кругу.

4. Исцеление всех бесноватых и больных, которых привели вечером (8,16.17). В этом видна всеобъемлющая любовь Божья в действии. В глазах Иисуса каждый заслуживал внимания; Он не делил Свое время на рабочее время и время отдыха. Любой человек мог прийти к Нему в любое время и получить щедрую и добровольную помощь любви Божьей.

5. Реакция книжника (8,18-22). На первый взгляд кажется, что этот маленький отрывок неуместен здесь, в главе чудес, но это чудо личности Самого Иисуса. Уже то, что какой-то книжник мог решится последовать за Иисусом, это не менее, как чудо. Этот книжник как будто позабыл о своей "преданности" закону книжников; и хотя Иисус и опровергал все то, чему этот книжник посвятил свою жизнь, он почему-то увидел в Нем не врага, а друга, не противника, а стоящего выше себя.

Это была инстинктивная реакция. Книжник увидел в Иисусе сияние и величие, которые он никогда не видел ни в одном другом человеке. Чудо свершилось, и сердце книжника устремилось к Иисусу Христу.

6. Чудо укрощения бури (8,23-27). Здесь мы видим Иисуса, укрощающего море и волны, которые грози ли поглотить людей. Как выразился Эдуард Пусей после смерти своей жены: "Все это время будто бы кто-то поддерживал меня за подбородок, чтобы подбодрить меня". Это любовь Божья, которая приносит покой и ясность в расстройство и душевное смятение.

7. Исцеление бесноватых в стране Гергесинской (8,28-34). В древности люди верили, что все болезни идут от бесов и их действий. Здесь перед нами сила Божья, расправляющаяся с бесами; здесь мы видим великодушие Божье, устраняющее земное зло и любовь Божью выступающую против пагубности и недоброжелательности зла. Здесь благостью и любовь ограждаются людей от грозящей им гибели.

Живые, как мертвые (Мат. 8,1-4)

В древности проказа была самой ужасной болезнью. "Ни одна болезнь не делает человека так надолго такой ужасной развалиной", - писал один специалист.

Она может начаться с маленьких накожных прыщиков, которые постепенно изъязвляются и гноятся. Язвы истекают гноем, выпадают брови, глаза делаются неподвижными, голосовые связки тоже изъязвляются, голос грубеет, дыхание становится хриплым. Руки и ноги постоянно гноятся, постепенно больной превращается в изъязвленную, массу. Такая проказа протекает в среднем девять лет и она кончается психическим расстройством, потом наступают кома и смерть.

Проказа может начаться с потери чувствительности какой-то части тела, поражаются нервные стволы; мускулы истощаются, сухожилия сокращаются настолько, что кисти рук становятся похожими на птичьи когти; руки и ноги изъязвляются и нагнаиваются; теряются постепенно пальцы рук и ног, пока, наконец, не отпадает целая рука или нога. Такого рода заболевание проказой длится от двадцати до тридцати лет. Это своего рода постепенное умирание, в ходе которого человек отмирает сантиметр за сантиметром.

Физическое состояние прокаженных было ужасным; но это все еще более усугублялось тем, что, как говорит древний историк Иосиф Флавий, с прокаженным обращались так, "как будто они были уже совсем мертвыми". Как только устанавливали, что человек заболел проказой, его совершенно изгоняли из человеческого общества. "Во все дни, доколе на нем язва, он должен быть нечист, нечист он; он должен жить отдельно, вне стана жилище его" (Лев. 13,46). Прокаженный должен был ходить в рваной одежде, со всклокоченной и непокрытой головой, закрытый тканью до губ и кричать: "Нечист! Нечист!" (Лев. 13,45). Если в средневековье кто-нибудь заболевал проказой, священник брал в руки распятие, приводил человека в церковь и читал над ним погребальную службу. С точки зрения человеческой он был уже мертв.

В эпоху Иисуса прокаженным в Палестине был запрещен вход в Иерусалим и во все города, имевшие стены. В синагоге для прокаженного была предусмотрена маленькая уединенная комнатка, три метра в высоту и два метра в ширину, которая называлась Мехитсах. В законе перечислялись 61 различных контактов, которые могли сделать человека нечистым, и осквернение, которому подвергал себя человек, вступивший в контакт с прокаженным, стояло по своей важности на втором месте после осквернения от прикосновения к мертвому телу. Если такой прокаженный просовывал в дом голову, дом считался нечистым до самых балок крыши. Закон запрещал даже здороваться с прокаженным на улице. Никто не мог приблизиться к прокаженному ближе, чем на четыре локтя (1 локоть - 45 см.) С наветренной стороны расстояние до прокаженного должно было быть не менее 100 локтей. Один раввин отказался съесть яйцо, купленное на улице, по которой прошел прокаженный. Другой раввин даже хвастался, что он бросал камнями в прокаженных, чтобы они держались на расстоянии. Иные раввины прятались или пускались наутек, лишь издали увидев прокаженного.

Не было еще другой такой болезни, которая бы так изолировала человека от его собратьев. И вот такого человека коснулся Иисус. Для иудея в Новом Завете не было более поразительного предложения, чем простая фраза: "Иисус, простерши руку, коснулся его (прокаженного)".

Сострадание, которое превыше закона (Мат. 8,1-4 (продолжение))

В этой истории необходимо обратить внимание на обращение прокаженного и на ответ Иисуса. В обращении прокаженного следует отметить три элемента.

1. Прокаженный обратился к Иисусу с доверием. Он не сомневался в том, что, если Иисус захочет, Он может очистить его.

Ни один прокаженный не подошел бы когда-нибудь к ортодоксальному книжнику или раввину; он очень хорошо знал, что его прогонят камнями, а вот этот человек подошел к Иисусу. Он был совершенно убежден в готовности Иисуса принять человека, которого все прогнали бы камнями. Никто не должен чувствовать себя слишком нечистым, чтобы подойти к Иисусу.

Он был совершенно уверен в силе Иисуса. Проказа была той болезнью, против которой не существовало прописанного раввинами лекарства. А этот человек был уверен в том, что Иисус может сделать то, чего никто другой сделать не может. С тех пор, как пришел Иисус, никто не должен считать свое тело неизлечимым, а свою душу недостойной прощения.

2. Прокаженный пришел в смирении. Он не требовал исцеления; он лишь сказал: "Если (Ты) хочешь, можешь меня очистить". Он как бы говорил: "Я знаю, что я не представляю никакого значения ни для Тебя, ни для других; я знаю, что другие остави ли бы меня и не захотели бы иметь со мной ничего общего; я знаю, что я ничего не могу требовать от Тебя, но, может быть, в Твоем Божественном снисхождении, Ты дашь от Твоей силы даже такому, как я". Смиренное сердце, которое сознает только свою нужду, идет к Христу.

3. Прокаженный пришел с чувством почтения. В Библии сказано, что он подошел, кланяясь Ему. В греческом это глагол проскунейн, а это слово употребляется только в значении поклоняться богам; оно всегда передает чувства человека и его поведение перед божеством. Прокаженный никогда не мог бы сказать кому-нибудь, что он думал об Иисусе и за кого он Его считал, но он знал, что когда он находился в присутствии Иисуса, он находился в присутствии Бога. Нет смысла излагать все это богословским или философским языком; достаточно сказать, что когда мы находимся в присутствии Иисуса Христа, мы находимся в присутствии любви и силы Всемогущего Бога.

И вот на такое обращение прокаженного последовала реакция Иисуса. Во-первых, и прежде всего, в этой реакции было сострадание. Закон требовал, чтобы Иисус избегал прикосновения к прокаженному и угрожал Ему ужасным осквернением, если Он подпустит к Себе прокаженного ближе, чем на два метра, а Иисус еще простер к нему Свою руку и коснулся его. Медицинский опыт того времени говорил, что Иисус подвергает себя страшному риску получить ужасную заразную болезнь, но Иисус простер руку и коснулся его.

Для Иисуса в жизни существовала только одна обязанность - помогать. Существовал только один закон - закон любви. Обязанности любви были превыше всех прочих норм, законов и уставов; они заставляли Его пренебрегать всяким физическим риском.

Хорошему врачу больной с отвратительной болезнью не кажется ужасным зрелищем. Это просто человеческое существо, которому нужно его врачебное умение. В глазах врача ребенок с инфекционной болезнью не опасность, а ребенок, которому нужна помощь. Так и Иисус, так и Бог, и мы должны быть такими же. Настоящий христианин нарушит любые установки и правила, и рискует всем, чтобы помочь собрату в нужде.

Подлинная предусмотрительность (Мат. 8,1-4 (продолжение))

Но в этом исцелении надо отметить еще две идеи, которые показывают, что, хотя Иисус и был готов игнорировать закон и рискнуть заразиться, чтобы помочь человеку, Он не был легкомыслен и не забывал требований предусмотрительности.

1. Он велел больному никому не рассказывать о том, что Он для него сделал. Такое указание типично для Иисуса (Мат. 9,30; 12,16; 17,9; Map. 1,34; 5,43; 7,36; 8,26). Почему Иисус велит молчать? Палестина была оккупированной страной, а иудеи были гордый народ. Они никогда не забывали о том, что они - избранный Богом народ, и мечтали о дне, когда придет их небесный избавитель. Но они, прежде всего, мечтали об этом дне, как о дне военной победы и обретения политической власти, и потому Палестина была самой взрывоопасной страной в мире; она жила в водовороте потрясений и революций. Появлялись все новые и новые вожди, завоевывали славу, а потом исчезали перед лицом сильного Рима. И если бы вот теперь этот прокаженный пошел и рассказал везде, что Иисус сделал для него, иудеи поторопились бы сделать человека с способностями Иисуса своим политическим руководителем и военачальником.

Иисус же должен был сперва подготовить людей, воспитать и изменить их представления, показать им, что Его сила и власть - это любовь, а не сила оружия. Он должен был работать почти тайно до тех пор, пока люди не узнают Его таким, каким Он был на самом деле - любящим, а не губителем человеческих жизней. Иисус повелел молчать тем, кому Он оказывал помощь, чтобы люди не захотели использовать Его для достижения своих целей, вместо того, чтобы дать воплотиться определениям Бога. Эти люди должны были молчать до тех пор, пока они не научатся говорить о нем то, что они действительно должны сказать о Нем.

2. Иисус послал прокаженного к священнику принести надлежащую жертву и получить удостоверение о том, что он теперь чист. Иудеи так боялись заразиться проказой, что существовал предписанный ритуал на тот совершенно маловероятный случай, что вдруг кто-то исцелится от проказы.

Этот ритуал описан в Лев. 14. Прокаженного должен был обследовать священник. Священник должен был взять двух птиц и заколоть одну из них над живою водою. Еще нужно было взять кедрового дерева, червленую нить и иссопа (растения, которое употреблялось для жертвоприношений). Все это вместе с живой птицей священник должен был омочить в крови заколотой птицы, а после этого отпустить живую птицу лететь на свободу. Человек должен был омыться сам, омыть свои одежды и остричь волосы. Через семь дней его следовало обследовать еще раз. После этого он должен был обрить все волосы, голову, бороду, брови. После этого он приносил определенные жертвы, в том числе двух овнов без порока, 0.3 ефры (ефра - 40 л.) пшеничной муки, смешанной с елеем, и 1 лог (0.55 л.) елея. Священник должен был взять крови жертвы повинности и возложить на край правого уха очищаемого, на большой палец правой руки и на большой палец правой ноги его, а потом помазать эти же места елеем. Наконец, прокаженного обследовали еще раз и, если исцеление было действительно полным, его отпускали, выдав ему удостоверение в том, что он очищен.

Иисус повелел исцеленному пройти через этот ритуал. И это нам в назидание. Иисус сказал этому человеку, чтобы он не игнорировал доступное для него по тому времени лечение. Игнорируя доступное нам медицинское и научное лечение мы не дождемся никакого чуда. Люди должны сделать все, что в их силах, только тогда сила Божья поможет в наших усилиях. Чудо не придет само по себе, если беспечно ждать, пока Бог сделает все Сам; оно есть соединение усилия преисполненной веры человека с беспредельной благодатью Божьей.

5-13

Мольба доброго человека (Мат. 8,5-13)

Хотя этот сотник лишь не надолго появляется на сцене Нового Завета, в Евангелиях он является одной из самых привлекательных характеров. Сотники, центурионы, составляли основу римской армии. Римский легион насчитывал шесть тысяч человек, он был разделен на 60 сотен, в каждой по 100 человек, и каждой командовал центурион, сотник. Сотники были долгосрочными, постоянными воинами в римской армии. Они отвечали за дисциплину в полку. Как в мирное, так и в военное время на них держалось моральное составление армии. Греческий историк второго до первого веков до Р. Х. Полибий, описывая римскую армию, так характеризует сотника: "Они должны быть не столько безрассудно храбрыми искателями опасности, сколько людьми, которые могут командовать другими; твердыми и уравновешенными в действии и надежными. Они не должны слишком рваться в бой, но при ожесточенном натиске врага должны удерживать свою позицию и быть готовы умереть на своем месте". Сотники были лучшие люди римской армии.

Интересно отметить, что о всех сотниках, которые упоминаются в Новом Завете, говорится с почтением: сотник, признавший в Иисусе на Кресте Сына Божия; Корнилий, первый обращенный в христианство язычник; сотник, внезапно обнаруживший, что Павел является римским гражданином и спасший его от ярости взбунтовавшейся толпы; сотник, узнавший, что иудеи собираются убить Павла на пути из Иерусалима в Кесарию и предпринявший шаги к разрушению их планов; сотник, которому римский прокуратор Иудеи Феликс поручил охрану Павла; сотник, сопровождавший Павла во время поездки в Рим, который вежливо с ним обращался и даже признал его руководство всеми действиями, когда буря разбила корабль (Мат. 27,54; Деян. 10,22; 23,17.23; 24,23; 27,43).

Но в этом сотнике, в Капернауме, было нечто необычное: его отношение к своему слуге. Это конечно, мог быть только раб, а сотник был опечален его болезнью и был готов сделать все, чтобы помочь ему. А это резко отличалось от обычного отношения хозяина к своему рабу. В римской империи раб ничего не значил; никого не волновало, если он и страдал от болезни; никого не волновало он жил или умер. Рассуждая о всевозможных типах дружбы, древнегреческий философ Аристотель писал: "Не может быть дружбы или справедливости по отношению к неодушевленным предметом, собственно даже и не по отношению к лошади или к быку, ни по отношению к рабу, как к таковому, потому что у хозяина нет ничего общего с рабом; раб - это живое орудие, точно так же, как орудие - это неодушевленный раб".

Раб был не лучше вещи; у раба не было никаких юридических прав; хозяин мог обращаться с ним, как ему хотелось - хорошо или плохо. Римский знаток права второго века до Р. Х. Гай пишет в своих "Институциях", классическое изложение римского права: "Мы можем отметить, что это общепринятый факт, что хозяин властен над жизнью и смертью раба". У римского писателя-энциклопедиста Варрона (11627 гг. до Р. Х.) в книге "Сельское хозяйство" мрачный отрывок, в котором он делит сельскохозяйственные орудия на три класса: говорящие членораздельно, нечленораздельно и немые. "Говорящие членораздельно - это рабы; говорящие нечленораздельно - скот; немые - повозки". Единственное различие между рабом, животным и повозкой заключалось в том, что раб мог говорить.

У другого римского писателя Катона Старшего (234-149 гг. до Р. Х.) есть в трактате "О земледелии" отрывок, который показывает, каким необычным было отношение к рабу этого сотника. Катон советует человеку, вступающему во владение фермой: "Присматривай за домашним скотом и держи аукцион. Масло продавай, когда на него хорошие цены; продавай излишек зерна и вина; продавай отработавших своих быков, овец с пороками, шерсть, шкуры, старые повозки, старые орудия, старых рабов, болезненных рабов и все, чего имеешь в излишке". Катон прямо советует выбрасывать больных рабов. Петр Хрисолог подводит такой итог: "Что бы хозяин не сделал рабу, будь-то незаслуженно, в гневе, с желанием, против своего желания, в забывчивости, сознательно, бессознательно - это все суд, справедливость и закон".

Совершенно очевидно, что этот сотник был необычным для того времени человеком, потому что он любил своего раба. Может быть, именно его неожиданная нежность и любовь как раз и тронули так Иисуса, когда сотник впервые пришел к Нему. Любовь всегда покрывает массу грехов; человек, заботящийся о людях, всегда близок к Иисусу Христу.

Сопроводительное письмо веры (Мат. 8,5-13 (продолжение))

Но этот сотник был необычен не только отношением к своему слуге; он был также человеком необычайной веры. Ему нужно было, чтобы сила Иисуса Христа помогла ему и исцелила его слугу, но в этом была одна проблема - он был язычник, а Иисус - иудей, а по иудейскому закону иудей не мог войти в дом язычника, потому что жилище язычника было нечисто. В Мишне сказано: "Жилища язычников нечисты". Можно перевести сказанное Иисусом как вопрос: "Просишь ли ты, чтобы Я пришел и исцелил его?" или "Приду Я и излечу его?"

Очевидно, что Иисус имел это запрещение в виду. Не то, чтобы этот закон о нечистоте очень волновал Иисуса. Он вовсе не отказался бы войти в чье-либо жилище; Он просто испытывал веру других; и вот тогда вера сотника достигла своего апогея. Как воин, он хорошо понимал, что значит отдать приказ, с тем, чтобы он был немедленно и безропотно выполнен, и потому он ответил Иисусу: "Господи! Тебе не нужно входить в мой дом; я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой; но скажи только слово и эта команда будет выполнена". Это говорил голос веры, а Иисус считал, что вера - это единственное сопроводительное письмо к блаженству Божьему.

И здесь Иисус использует знаменитую и яркую иудейскую картину. Иудеи верили, что когда придет Мессия, будет большой праздничный пир, на котором воссядут все иудеи и пировать. Бегемот, самое большое из обитающих на суше животных, и левиафан, - кит или крокодил, - самое большое из обитателей моря, будут служить пищей для пирующих. "...Сохранил его, чтобы он был пищею тем, кому Ты хочешь и когда хочешь" (4 Езд. 6,52). "И бегемот выступит со своего места, и левиафан выйдет из воды, эти два огромных чудовища, которые Я сотворил в пятый день творения и буду содержать до того времени; и тогда они будут пищей для всех оставшийся" (2 Бар. 29,4).

Иудеи всем сердцем ждали этого мессианского пира, но им никогда и в голову не могло прийти, что какой-нибудь язычник будет восседать на этом пиру. К тому времени, считали они, все язычники будут истреблены. "Ибо народ и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся" (Ис. 60,12). А вот теперь Иисус говорит, что многие придут с востока и запада и возлягут за пиршественным столом.

Хуже того, Он говорит, что многие сыны царства будут исключены. Сын - это наследник; следователь но, сын царства - это человек, который унаследует царство, потому что сын - это всегда наследник, но иудеи потеряют свое наследство. Согласно иудейскому мировоззрению, "наследство грешникам - тьма"! ("Псалмы Соломона" 15,11). У раввинов была поговорка: "Грешники в аду будут покрыты тьмой". Иудею это казалось необычным и потрясающим, что какой-то язычник воссядет как гость на пиру Мессии, а иудеи, которых там будут встречать с распростертыми объятиями, извержены будут во тьму внешнюю; Юм придется поменяться местами с язычниками; их ждет совсем иная участь.

Иудеи должны были уяснить себе, что пропуском в присутствие Божье является не принадлежность к какому-либо народу, а вера. Иудей верил в то, что он принадлежит к избранному народу, и что уже потому, что он иудей, он дорог Богу. Он считал, что принадлежит к господствующей нации и этого уже достаточно, чтобы автоматически обрести спасение. Иисус же учил, что избранниками в Царствии Божием являются только избранниками веры. Иисус Христос не принадлежит какому-либо одному народу или одной расе; Иисус Христос принадлежит человеку, в сердце которого есть вера, независимо от того, к какой расе или к какому народу он принадлежит.

Власть и сила, для которых не существует расстояние (Мат. 8,5-13 (продолжение))

И вот Иисус сказал слово и слуга сотника тотчас выздоровел. Раньше такое показалось бы людям поразительным чудом. Не так уж трудно представить себе Иисуса, исцеляющего больных, когда Он находился в контакте с больным, но представить себе, что Он исцелял, находясь на расстоянии от больного, исцелял словом человека, которого Он совсем не знал и которому никогда не прикасался - это может показаться невероятным. Но странно другое: даже наука начала понимать, что есть силы, действие которых таинственно, но которого отрицать нельзя.

Люди вновь и вновь сталкивались с силой, которая шла не по обычным связям, обычным путям и каналам. Один из классических примеров тому взят из жизни Эмануэля Сведенборга. В 1759 г. он находился в Гетеборге и описал пожар, происходивший в Стокгольме, на расстоянии в 500 километров. Он сделал городским властям отчет, в котором описал, когда и где пожар начался, имя владельца дома и когда пожар был потушен; последовавшие за этим расследования подтвердили все сказанное им в деталях. Он узнал все это неведомым людям путем.

Нет никакого сомнения в том, что влияние одного человека может на расстоянии повлиять на другого человека неким образом, который мы начинаем видеть, но еще далеко не поняли. Уж если человеческий ум может достичь этого, то сколь большего мог достичь ум Иисуса? Странно, но современное понимание мира не затруднило, а облегчило понимание этого чуда.

14-15

Чудо в доме Петра (Мат. 8,14.15)

Если сравнить описание событий Марка с их описанием у Матфея, то видно, что это произошло в Капернауме в субботу, после того, как Иисус присутствовал на богослужении в синагоге. Когда Иисус был в Капернауме, Он останавливался в доме Петра, потому что у Иисуса никогда не было своего дома. Петр был женат и по преданию, жена его впоследствии была ему помощница на поприще благовествования. Климент Александрийский ("Строматы" 7,6) рассказывает, что Петр и его жена вместе приняли мученическую смерть. Согласно Клименту, Петру выпала печальная участь быть свидетелем мук своей жены, прежде чем он принял муки сам. "Увидев, что на смерть ведут его жену, Петр окликнул ее, ободрив ее и утешив, сказал: "Помни Господа".

На этот раз оказалось, что больна лихорадкой теща Петра. В Палестине было три типичных формы лихорадки: одна называлась мальтийской и характеризовалась слабостью, анемией и истощением, длилась месяцами и часто заканчивалась полным истощением и смертью. Другая, так называемая перемежающаяся лихорадка, была похожа на брюшной тиф. По-видимому это была тифная малярия. В тех местах, где река Иордан впадала в Галилейское море и вытекала из него, местность была заболочена. Там размножались и росли малярийные комары. Поэтому, как в Капернауме, так и в Тивериаде была широко распространена малярия. Она часто сопровождалась желтухой и лихорадочным ознобом; состояние больных было ужасным и отвратительным. Вероятнее всего, что теща Петра была больна именно подобной малярией.

Это чудо говорит нам многое об Иисусе и совсем немало об исцеленной Им женщине.

1. Иисус пришел из синагоги, где Он исцелил одержимого нечистым духом (Map. 1,21-28). По Матфею Он исцелил по дороге домой слугу сотника. Чудеса не обходились Иисусу просто так: с каждым исцелением из Него исходила сила, и, вне всякого сомнения, Он был уставшим. Он, должно быть, пришел в дом Петра, чтобы отдохнуть, но едва успел Он войти в дом, как к Нему вновь обратились за помощью и исцелением.

Здесь ничто не служило славе и известности; здесь не было толпы, которая смотрела бы, восхищалась и удивлялась. Здесь была только простая изба и бедная женщина, беспокойно метавшаяся в лихорадке. И все же Иисус и в этих обстоятельствах применил всю Свою силу.

Иисус никогда не был слишком усталым, чтобы помочь; человеческие потребности никогда не казались Ему невыносимой неприятностью. Иисус не относился к тем, кто проявляет себя с лучшей стороны на людях, а дома - с худшей. Никакая ситуация не казалось ему слишком простой и скромной, чтобы оказать людям помощь. Ему не нужна была восхищающаяся публика, чтобы сделать все очень хорошо. Будь то в толпе или в простой избе, Он отдавал Свою любовь и Свою силу всякому, кто в ней нуждался.

2. Но это чудо говорит нам нечто и об исцеленной женщине. Как только Он исцелил ее, она стала заботиться о Нем и о других гостях. Совершенно очевидно, что она смотрела на себя, как на "спасенную, чтобы служить". Он исцелил ее и ее единственное желание состояло в том, чтобы употребить свое вновь обретенное здоровье на то, чтобы быть полезной Ему и другим людям.

А как мы употребляем дары Христовы? Английский писатель Оскар Уайльд написал однажды, как он сам выразился, "лучший в мире рассказ":

"Христос пришел с белой равнины в пурпурный град и, когда Он проходил по первой улице, Он услышал голоса и увидел пьяного молодого человека, свесившегося с подоконника. "Почему ты растрачиваешь душу свою в пьянстве?" - спросил Он. "Господи, - сказал молодой человек, - я был прокаженный, и Ты исцелил меня, что же еще мне остается делать?" Чуть дальше в городе Иисус увидел молодого человека, следовавшего за женщиной легкого поведения и Он сказал: "Почему ты растворяешь душу в блуде?" И молодой человек ответил: "Господи, я был слеп, и Ты исцелил меня. Что же мне еще остается делать?" Наконец, в центре города Он увидел старого человека, ползавшего по земле и рыдавшего; когда Иисус спросил его, почему он рыдает, старик ответил: "Господи, я был мертв, и Ты воскресил меня к жизни, что мне остается делать как не плакать?"

Эта ужасная притча о том, как люди употребляют дары Христовы и милосердие Божье. Теща Петра употребила свое восстановленное здоровье на служение Иисусу и другим. Так и мы должны употреблять каждый дар Божий.

16-17

Чудо за чудом (Мат. 8,16.17)

Как мы уже видели, из сведений, приведенных Марком становится ясным, что все эти события произошли в субботу (Map. 1,21-34). Это объясняет, почему эти чудеса совершились вечером. По закону субботы, который запрещал выполнение в субботу всякой работы, было также запрещено лечить в этот день. Можно было предпринять шаги к тому, чтобы человеку не стало хуже, но нельзя было принять шаги к тому, чтобы хоть как-то улучшить его состояние. Общее правило гласило, что в субботу медицинскую помощь можно оказывать только тем, чьей жизни действительно грозит опасность. Кроме того, в субботу запрещалось носить тяжести, а тяжестью считалось все, что весило больше, чем две сушенные фиги. Следовательно, нельзя было носить больных с места на место будь-то на носилках, на руках, или на плечах, ибо это значило бы носить тяжести. Официально суббота заканчивалась, когда на небе можно было видеть две звезды, потому что в то время еще не было часов, по которым можно было бы установить время. Вот почему толпа в Капернауме ждала наступления вечера, чтобы прийти к Иисусу за исцелением.

Но подумаем, что сделал Иисус в тот субботний день? Он был в синагоге, где Он исцелил одержимого духом нечистым. Он послал исцеление слуге сотника. Он исцелил тещу Петра. Вне всякого сомнения, Он проповедовал и учил весь день, и, вне всякого сомнения, Он встретил и таких, которые ожесточенно выступали против Него; и вот теперь настал вечер. Бог дал людям и день для работы, а вечер для отдыха. Вечер - это время покоя, когда работа отложена в сторону, но не для Иисуса. И в то время, когда Он мог надеяться отдохнуть, Его окружали насущные человеческие нужды, и Он удовлетворил всех самоотверженно, без какой-либо жалобы и с Божественной щедростью. Пока у какой-нибудь души была нужда в чем-нибудь, для Иисуса Христа не было отдыха.

И эта сцена вызвала в памяти Матфея высказывание пророка Исаии, где говорится о рабе Божием, взявшем на себя наши немощи и понесшем наши болезни (Ис. 53,4).

Последователь Христа не должен искать покоя, пока есть люди, которые нуждаются в помощи и в исцелении; и как то ни странно, в служении другим почувствует он облегчение своей усталости и укрепление своей слабости. Он почувствует, что, по мере того, как встают требования, приходят и силы, и он почувствует, что может пойти ради других тогда, когда уже неспособен ступить и шагу для себя.

18-22

Призыв взвесить все обстоятельства (Мат. 8,18-22)

На первый взгляд может показаться, что этот отрывок совершенно неуместен в этой главе. Это глава чудес, и на первый взгляд кажется, что эти слова неуместны в главе, в которой идет речь о чудесах. Почему же тогда Матфей помещает их здесь?

Было высказано предположение, что Матфей поместил здесь эти слова потому, что мысли его были обращены к Иисусу как к страдающему рабу Божиему. Матфей только что привел слова из Ис. 53,4: "Он взял на Себя наши немощи, и понес наши болезни" (Мат. 8,17), и, говорят, что эта картина направила мысли Матфея к картине человека, которому негде преклонить голову. Как сказано было однажды: "Жизнь Иисуса началась в арендованных яслях и закончилась в арендованном могильном склепе". И потому было высказано предположение, что Матфей вставил здесь эти строки потому что и они и непосредственно предшествовавшие им стихи показывают Иисуса как страдающего раба Божьего.

Может быть так оно и было, но еще вероятнее, что Матфей вставил этот отрывок в главу чудес потому, что он в этом видел тоже чудо. Ведь за Иисусом хотел последовать книжник. Он дал Иисусу самый почетный в его устах титул. "Учитель!" - сказал он; в греческом это дидаскалос, которым обычно переводят иудейское раввин. Для него Иисус был величайшим учителем, Которого он когда-либо слышал и когда-либо видел.

И это действительно было чудо, что какой-то книжник назвал Иисуса этим титулом и захотел пойти за Ним. Иисус означал уничтожение и конец всего того ограниченного законничества, на котором была построена религия книжников, и это было действительно чудо, что какой-то книжник увидел что-то прекрасное и желательное в Иисусе.

Впечатление, оказываемое одним человеком на другого может действительно привести к удивительным результатам. Очень часто люди начинали заниматься наукой и достигали значительных успехов лишь потому, что на них произвел большое впечатление крупный ученый. Многие пришли к христианству и к жизни христианского служения впечатлением, которое оказало на их жизнь крупная христианская личность.

Так об одной крупной английской актрисе Эдит Эванс написано следующее: "Когда умер ее муж, она пришла к нам полная горя и печали... В нашей гостиной... она в течение часа, или около этого, изливала свои чувства, а эти чувства имели глубокие источники. Ее личность заполняла всю комнату. Комната была невелика; в течение нескольких дней чувствовалось, что комната была как бы наэлектризована, с такой силой изливала женщина свое переживание".

А здесь перед нами сообщение о воздействии, которое оказала на иудейского книжника личность Иисуса. И сегодня будет справедливо сказать, что нужно не столько говорить людям об Иисусе, сколько "сталкивать" их с Иисусом, показывать им Его, и личность Иисуса совершит остальное.

Но ведь это еще не все. Как только книжник высказал такое свое к Нему отношение, Иисус ответил, что у лис есть норы, а у птиц небесных - гнезда, где они могут отдохнуть, а Сыну Человеческому негде преклонить Свою голову. Иисус как бы говорит этому человеку: "Прежде чем пойти за Мной, подумай, что ты делаешь. Прежде чем последовать за Мной - взвесь все обстоятельства".

Иисусу не нужны были последователи, которых могли быстро охватить и унести какие-то чувства, которые могли быстро вспыхнуть ярким пламенем, и так же быстро угаснуть насовсем. Ему не нужны были люди, которых мог унести прилив чувств, который быстро поднимается и так же быстро спадает; Ему нужны были люди, которые знали, что они делают. Он говорил о том, что всякий должен взять свой крест (Мат. 10,38). Он говорил, что ученики Его должны стать выше самых близких жизненных отношений (Лук. 14,26). Он говорил о необходимости отдать имение свое бедным (Мат. 19,21). Он всегда говорил людям: "Да, я знаю, что сердце твое рвется ко Мне, но достаточно ли ты любишь Меня, чтобы пойти на это1

В любой сфере жизни люди должны хорошо знать факты. Если молодой человек говорит, что хочет учиться и многое знать, мы должны спросить его: "Хорошо, а ты готов пожертвовать удовольствиями и каждый день упорно трудиться?" Когда исследователь начинает набирать людей в экспедицию, люди засыпают его предложениями, но он может отделить романтиков от реалистов, сказав: "Хорошо, а ты готов к холоду, или к жаре и болотам, к усталости и к перегрузкам?" Когда молодой человек хочет стать мастером спорта, тренер должен сказать ему: "Хорошо, а ты готов к самоотречению и к самодисциплине? Потому что только тогда ты сможешь добиться хороших результатов и известности, о которых ты мечтаешь". Это вовсе не обязательно, что должно отбивать энтузиазм, но энтузиазм, который не подкреплен знанием фактов, скоро превратится в холодную золу, а не в пламя.

Никакой человек не может сказать, что он последовал за Иисусом, потому что был введен в заблуждение: Иисус был бескомпромиссно честен. Мы окажем Иисусу очень плохую услугу, если попытаемся убеждать людей в том, что путь христианской жизни простой и легкий. Путь Христов - это путь от которого захватывает дух, и нет ничего равного той славе, которая ждет человека в конце этого пути; но Иисус никогда не говорил, что это легкий путь. Путь к славе - это всегда крестный путь.

Трагедия неиспользованного момента (Мат. 8,18-22 (продолжение))

Но был еще один человек, который хотел последовать за Иисусом, если Иисус позволит ему сперва пойти и похоронить своего отца. Иисус ответил на это: "Иди за Мною и пусть мертвые хоронят своих мертвецов". На первый взгляд эта фраза может показаться очень жестокой; для иудея это был священный долг обеспечить достойное погребение умершего родителя. Когда умер Иаков, Иосиф попросил у фараона разрешения пойти похоронить отца: "Отец мой заклял меня, сказав: "Вот, я умираю; во гробе моем, который я выкопал себе в земле Ханаанской, там похорони меня". И теперь хотел бы я пойти, и похоронить отца моего, и возвратиться" (Быт. 50,5). Было выдвинуто несколько объяснений этого высказывания Иисуса, кажущегося на первый взгляд строгого и лишенного должного сочувствия.

1. Было высказано предположение, что произошла ошибка при переводе с арамейского, которым пользовался Иисус, на греческий, и что Иисус, в действительности, говорил, что человек может предоставить совершение захоронения своего отца официальным могильщикам. Есть такая странная фраза в Иез. 39,15: "И когда кто из обходящих землю увидит кость человеческую, то поставит возле нее знак, доколе погребатели не похоронят ее в долине полчища Гогова". Складывается впечатление, что были такие официальные лица - погребатели, и было высказано предположение, что Иисус говорит здесь, что человек может оставить захоронение отца официальным лицам. Но такое объяснение не представляется оправданным.

Было предположение, что это действительно суровое высказывание, и что Иисус тем самым ясно говорит, что общество, в котором живет этот человек, мертво в грехе, а он сам должен как можно скорее покинуть это общество, даже если для этого ему придется оставить незахороненным своего отца; что ничто, даже такой священный долг, не должно задержать его становления на христианский путь. Но настоящее объяснение, несомненно, связано с тем, как иудеи употребляли фразу, "Я должен похоронить моего отца", как она еще и сегодня употребляется на востоке.

В литературе приводится такой разговор миссионера в Сирии М. Вальдмайера с одним интеллигентным и богатым молодым турком. М. Вальдмайер посоветовал молодому человеку завершить свое образование путешествием по Европе, чтобы расширить свой кругозор. Турок ответил на это: "Я должен сперва похоронить моего отца". Миссионер выразил молодому человеку свое соболезнование и сочувствие по поводу смерти его родителя. Но турок объяснил, что отец его в полном здравии, а под этим выражением он подразумевал, что должен сперва выполнить все свои обязательства по отношению к родителям и родственникам, прежде чем оставить их и отправиться в такое путешествие; что он не может оставить дом до самой смерти своего отца, хотя это, может быть, произойдет еще очень и очень не скоро.

Вне всякого сомнения, именно это и имел в виду человек, говоривший с Иисусом. Он хотел сказать: "Я последую за Тобой когда-нибудь позже, когда отец мой умрет и я буду свободен". Он откладывал следование за Иисусом на много лет.

Иисус был мудр. Он хорошо знал человеческую природу и понимал, что, если этот человек не последует за Ним тотчас же, он не последует за Ним никогда. У нас часто бывают такие импульсивные моменты, когда мы стремимся к высоким вещам, и мы часто даем им пройти, так ничего и не предприняв. Очень часто трагедия нашей жизни сводится к трагедии неиспользованного момента. В нас возникает побуждение к какому-либо действию, побуждение бросить какую-либо слабость или привычку; мы хотим сказать кому-то что-то, слово сочувствия или предостережения или воодушевления; но момент проходит, поступок остается несовершенным, порок остается непобежденным, слово остается несказанным. И в лучших из нас есть добрая доля летаргии и инертности, определенная привычка откладывать дело со дня на день, какой-то страх, какая-то нерешительность, и очень часто момент прекрасного побуждения так никогда и не воплотится в действие и не станет явью.

Иисус говорил этому человеку: "Сейчас ты чувствуешь, что ты должен оставить это мертвое общество, в котором ты вращаешься; ты говоришь, что покинешь его через много лет, когда умрет твой отец; уходи сейчас же или ты вообще не выберешься оттуда".

Крупный английский писатель-фантаст Герберт Уэллс рассказывает в своей автобиографии об одном таком критическом моменте своей жизни. Он был учеником торговца тканями и ему казалось, что у него нет никакого будущего или, по крайней мере, очень мало шансов на него. И вот в один день какой-то внутренний пророческий голос сказал ему: "Уходи из этого дела, пока не стало слишком поздно; уходи во что бы то ни стало". Он не стал ждать и ушел, и вот почему он стал писателем.

Дай Бог нам такую решительность, которая спасет нас от трагедии неиспользованного момента.

23-27

Покой в его присутствии (Мат. 8,23-27)

В некотором смысле это было совершенно типичная для Галилейского моря сцена. Галилейское море очень маленькое: его длина 21 км с севера на юг, а ширина - 12 км с запада на восток. Долина реки Иордан образует глубокую расселину в земной поверхности и Галилейское море является частью этой расселины, которая находится на 208 м ниже уровня моря, что и обеспечивает ей теплый и благодатный климат, но это влечет за собой и некоторые опасности. На западной стороне озера находятся холмы с долинами и оврагами, и когда идет западный ветер, эти долины и овраги выполняют роль своеобразных гигантских воронок. Воздух в них как бы сжимается и вырывается на озеро с дикой силой и удивительно внезапно, так что сиюминутное спокойствие может в следующий момент обратиться в яростный шторм. Штормы на Галилейском море уникальны по своей внезапности и силе. Английский путешественник У. Г. Томсон так описывает свои впечатления на берегах Галилейского моря:

"Мы расставили свои палатки на берегу и пробыли в течение трех дней на ужасном ветру. Нам пришлось дополнительно укрепить все крепежные канаты и нам часто приходилось висеть на них всем своим весом, чтобы шатающуюся палатку не унесло целиком в воздух... Все озеро, насколько было видно, бушевало; волны часто докатывались до наших дверей и набрасывались на веревки с такой силой, как будто хотели унести крепежные колышки. Более того, ветры были не только яростны, но они налетали внезапно и часто при совершенно ясном небе. Однажды я отправился поплавать рядом в горячих ванных и прежде чем я успел это осознать, с гор налетел ветер с такой силой, что мне стоило больших трудностей снова добраться до берега".

Другой англичанин, проведший многие годы в Галилее, так описывает один случай:

"Группа туристов стояла на берегу Тивериадского озера и любуясь гладкостью водяной поверхности и небольшими размерами озера, все высказывали сомнения относительно описанных в Евангелиях штормов. И почти внезапно налетел ветер. Через 20 минут море было белым от покрытых пеной волн. Большие волны прибоя бились о башни, стоящие по углам стен, и туристам пришлось искать убежища от ослепительных брызг даже здесь, на расстоянии почти 200 м от берега".

Это же произошло тогда с Иисусом и с Его учениками. Слова греческого оригинала очень красноречивые. Шторм, в русской Библии волнение, назван сейсмос, что значит землетрясение. Волны были такими высокими, что лодка покрывалась волнами - калуптесфай - что значит скрывалась, как в яме, когда над ней поднимались гребни волн. Иисус спал.

При чтении Мар. 4,1 видно. Что перед выходом в море Он использовал лодку в качестве трибуны для обращения к людям и, вне всякого сомнения, он был уставший. В страхе ученики разбудили его и шторм утих.

Спокойствие посреди шторма (Мар. 8, 23-27 (продолжение))

Но в этой истории сказано много больше, нежели просто об успокоении шторма в море. Если бы Иисус на самом деле успокоил яростный шторм на Галилейском море где-то в 28 г., то это и вправду был удивительный факт, но это имело бы очень маленькое отношение к нам. Это был бы рассказ о каком-то изолированном чуде, не имеющем никакого отношения к нам, людям двадцатого века. Если бы в этой истории больше бы ничего не было, мы могли бы спросить: "А почему Он не делает этого сейчас? Почему Он допускает, чтобы те, кто любит Его сегодня, тонули в яростном море и не спасает их?" Если мы усматриваем в этом рассказе лишь историю успокоения бури и непогоды, то встанут проблемы, которые могут разбить сердце многих людей.

Но эта история имеет намного большее значение. Значение ее заключается не в том, что Иисус успокоил шторм в Галилее, а в том, что там, где присутствует Иисус, шторм жизни стихает. Это значит, что в присутствии Иисуса самые страшные бури успокаиваются.

Когда дует холодный, мрачный ветер скорби, присутствие Иисуса Христа дает нам успокоение и утешение. Когда налетает горячий порыв страсти, присутствие Иисуса Христа дает нам мир и защиту. Когда ураган сомнений пытаемся вырвать сами корни нашей веры, в присутствии Иисуса Христа находим мы прочную безопасность. Любой шторм, сотрясающий человеческое сердце, утихает, когда с нами Иисус Христос.

Есть такой чудесный рассказ. В маленькой горной деревушке учительница рассказывала о том, как Иисус успокоил море. Вскоре после этого поднялась ужасная снежная буря. Когда занятия в школе закончились, учительнице пришлось буквально на себе тащить детей через бурю; им грозила настоящая опасность. Посреди бури учительница услышала как маленький мальчик говорил как бы сам с собой: "Этот Иисус не помешал бы нам здесь сейчас". Ребенок правильно уловил суть истории; это, должно быть, была прекрасная учительница. Этот рассказ учит нас, что тогда, когда жизненные бури начинают расшатывать наши души, Иисус всегда с нами и в Его присутствии ярость бури обращается в покой, который не может унести никакой шторм.

28-34

Мир, переполненный бесами (Мат. 8,28-34)

Прежде чем приступить к детальному изучению этого отрывка, попытаемся понять одну сложность, с которой сталкиваются все, кто изучает Евангелия. Авторы Евангелий не были совершенно уверены в том, где именно произошло это событие. Эта неуверенность получила отражение в различиях между тремя Евангелиями. У Матфея сказано, что оно имело место в стране Гергесинской (Мат. 8,28), Марк и Лука говорят, что оно имело место в стране Гадаринской (Мар. 5,1; Лук. 8,26). Существует даже большое различие между различными копиями каждого Евангелия. В пересмотренных английском и немецком переводах Библии, сделанных по лучшим спискам и с учетом всех современных научных исследований, событие происходит согласно Матфея в Гадаринской стране (в Радаре), а согласно Марку и Луке - в Герасенской стране.

Трудность заключается в том, что еще никто не смог убедительно определить, где находится это место. Маловероятно, чтобы это была Гераса, потому что единственная известная нам Гераса была расположена в 60 км к юго-востоку от Галилейского моря, и можно с уверенностью сказать, что так далеко от моря Галилейского Иисус не ходил. Почти наверное это Радара, потому что Радара - это город, который находился на расстоянии около 10 км от Галилейского моря и вполне естественно, если кладбище города и его пастбища находились на некоторым расстоянии от города. Гергесинская страна, вероятнее всего, восходит к исправлению, внесенному крупным александрийским ученым третьего века Оригеном, знавшим, что это не могла быть Гераса. Он сомневался также в том, что может ли это быть Радара, но он доподлинно знал о том, что на восточном берегу озера находилась деревня Гергеса, и потому решил, что это место называлось Гергеса. Различия явились результатом того, что никто из переписчиков Священного Писания не знал Палестину достаточно хорошо, чтобы быть уверенным в том, где же это случилось.

Само чудо вновь сталкивает нас с идеей бесов и одержимых бесами, столь типичной для Евангелий. Древний мир упорно и несомненно верил в злых духов. В представлении древних, воздух был так густо населен бесами и демонами, что нельзя было даже повернуть в воздухе кончику иголки, не потревожив одного из них. Некоторые считали, что число этих бесов достигает 7.5 миллионов, по 10 тысяч на правой и на левой руке каждого человека, и каждый из них будто бы только и ждет, как бы причинить человеку вред. Полагали, что они живут в нечистых местах, таких, как могилы, и других местах, где нет воды для очищения. Они обитали в пустынях, где можно было слышать их вой. Считалось, что они особенно опасны для одинокого путника, роженицы, молодоженов, для вышедших в темноте из дома детей, а также для ночных путников. Кроме того, считалось, что они особенно опасны в полуденный зной и в промежуток между заходом и восходом солнца. Бесы мужеского пола назывались шедим, женским - лилин. В представлении иудеев у бесов женского пола были длинные волосы, и они были особенно опасны для детей; вот почему у детей были свои ангелы-хранители (ср. Мат. 18,10).

О происхождении бесов и демонов придерживались различных точек зрения. Одни считали, что они присутствовали уже с самого сотворения мира. Другие считали, что это духи порочных, злобных людей, которые умерли, но даже после смерти продолжают выполнять свое пакостное дело. Но чаще всего их связывали со странной историей в Быт. 6,1-8, где говорится о том, как грешные ангелы спускались на землю и совращали смертных женщин. И вот бесов и демонов считали плодом этого порочного союза.

И вот этим бесам и демонам приписывались все болезни, а не только вроде эпилепсии и умственных заболеваний, но и физические болезни. Египтяне считали, что у человека 36 органов и что в каждом из них может поселиться бес. Считалось, что один из любимых бесами способов пробраться вовнутрь человека - наблюдать за человеком во время еды и пробраться в него через пищу.

Нам все это может показаться фантастическим, но древние безоговорочно верили в бесов и демонов. Если человеку приходила в голову мысль, что он одержим бесом, он начинал проявлять все симптомы одержимости бесами. Он мог искренно убедить себя в том, что внутри него сидит такой бес. И сегодня человек может убедить себя в том, что он болен, или, что у него что-то болит. Гораздо проще это могло произойти в эпоху, когда было много, как мы это называем суеверий, и когда человеческие знания были намного примитивней, чем сейчас. Даже если ничего такого, как бесы и не существует, для того, чтобы человек мог быть исцелен, нужно было предположить, что, по крайней мере для него, бесы были самой реальной вещью.

Изгнание бесов (Мат. 8,28-34 (продолжение))

Когда Иисус переправился на другой берег озера, Его встретили два одержимых бесами человека, которые жили в могильных склепах, потому что сами бесы, по их представлением, именно там и обитали. Это двое были столь свирепы, что представляли опасность для прохожих, и благоразумной путник держался бы от них на почтительном расстоянии.

У. М. Томсон рассказывает в книге "Земля и книга" что в девятнадцатом веке он сам видел людей совершенно похожих на этих двух одержимых бесами в могильных склепах в Гадаре.

"В наши дни есть очень похожие случаи - ужасные и опасные маньяки, которые бродят по горами и спят в пещерах и в могильных склепах. Во время самых ужасных припадков они совсем невменяемы и чудовищно сильны... Типичным в этом безумных является отказ больных носить одежду; я часто видел их совершенно нагими на запруженных толпами улицах Бейрута и Сидона. Бывают и такие случаи, что больные дико носятся по стране и пугают всех вокруг".

Помимо всего Иисус проявил необыкновенное мужество уже с тем, что вообще остановился поговорить с ними. Чтобы узнать подробности этой истории, нужно обратиться к Евангелию от Марка. Рассказ Марка (Мар. 5,1-19) много подробнее, а Матфей дает лишь краткое изложение. Рассказ об этом чуде вызвал много споров и толков, которые, в основном, затрагивали гибель стада свиней. Многие сочли это по меньшей мере странным, а поступок Иисуса, уничтожившего стадо таких животных, бессердечным.

Но по нашему, нельзя сравнивать ценность бессмертной человеческой души со стоимостью стада свиней. Ведь никто не откажется съесть ветчину на завтрак, а на обед свинину. Наше сочувствие участи свиней вовсе не идет так далеко, чтобы мы отказались есть их; следует ли тогда жаловаться на то, что Иисус вернул здравый ум двум человекам за счет гибели стада свиней? Это вовсе не значит, что мы поощряем или даже закрываем глаза на жестокое обращение с животными. Здесь остается просто сказать, что в жизни всегда нужно соблюдать чувство меры и относительной стоимости.

Но самое трагичное в этой истории - это ее конец. Свинопасы побежали в город и рассказали о случившемся, и в результате жители города попросили Иисуса тотчас покинуть их город.

Вот он - человеческий эгоизм: этих людей не интересовало и не волновало то, что двум человекам был в возвращен разум, их волновало, только то, что погибли их свиньи. Люди часто говорят так: "Меня не волнует, что будет с другими, если не повредит моей пользе, моему покою и моему комфорту. Можно только дивиться черствости и бессердечности жителей Гадаринской земли, но мы тоже не должны возмутиться, если помощь другим требует от нас поступиться какими-то своими привилегиями.