Глава 15

1-5

Молчание Иисуса (Мар. 15,1-5)

Из Евангелия от Луки мы узнаем, какую глубокую, безудержную и жгучую злобу питали к Иисусу иудеи. Как мы видели, иудеи обвинили Иисуса в богохульстве, в оскорблении Бога. Но на суд Пилата они привели Его уже не с тем обвинением, потому что они хорошо знали, что Пилат не захочет разбираться в религиозных спорах иудеев. Они привели Иисуса к Понтию Пилату, обвинив Его в том, что Он развращает народ, запрещая людям платить подать кесарю и называя Себя Христом Царем (Лук. 23, 12). Иудеи должны были выдвинуть против Иисуса политическое обвинение, чтобы Пилат вообще стал слушать их. Они знали, что это ложное обвинение, и Пилат тоже знал это. Пилат спросил Иисуса:

"Ты Царь Иудейский?" Иисус дал ему очень странный ответ: "Это ты говоришь так". Иисус не ответил ни положительно, ни отрицательно. Он собственно сказал вот что: "Может быть, Я и претендовал на то, что Я - Царь Иудеев, но ты хорошо знаешь, что я вкладывал в это вовсе не тот смысл, который мои обвинители вкладывают в их обвинение. Я не политический революционер. Мое Царство - это Царствие любви". Пилат отлично понимал это и потому продолжал допрашивать Иисуса, а иудейские власти продолжали нагромождать обвинения, - а Иисус хранил полное молчание. Иногда молчание красноречивее слов, потому что молчанием можно выразить то, что нельзя выразить словами.

1. Есть молчание, которое выражает изумление и восхищение. Гром аплодисментов - это большая похвала исполнителю, но еще большее одобрение - затаенное дыхание зала, который понимает, что аплодисменты были бы неуместны. Приятно, когда вас хвалят или благодарят словами, но еще приятнее увидеть похвалу или благодарность в глазах, которые говорят, что ее нельзя выразить в словах.

2. Есть презрительное молчание. Люди имеют обыкновение встречать молчанием какое-либо заявление, довод или извинение, чтобы показать, что они недостойны даже того, чтобы на них отвечать. В ответ на протесты и возражения слушатель поворачивается и уходит, оставляя их без ответа.

3. Есть молчание страха. Иные люди хранят молчание лишь потому, что они боятся говорить. Душевный страх мешает им сказать то, что они знают и должны сказать. Страх может заставить их постыдно молчать.

4. Есть молчание уязвленного сердца. Действительно уязвленный и оскорбленный человек не пускается в протесты, взаимные оскорбления или в брань. Самая глубокая печаль - немая печаль, она выше гнева, упреков и всего того, что можно выразить словами, и только молча принимает свое горе.

5. Есть трагическое молчание, когда попросту уже нечего говорить. Вот поэтому Иисус и молчал. Он знал, что нельзя добиться взаимопонимания с иудейскими руководителями, Он знал также, что и к Пилату было бы, в конечном счете, бессмысленно обращаться. Он знал, что всякая связь с ними нарушена: ненависть иудеев представляла собой железный занавес, через который не могли пройти никакие слова. И страх Пилата перед толпой создал между ним и Иисусом барьер, через который не могли проникнуть слова. Ужасно, когда у человека такое сердце, что даже Иисус знает, что говорить бессмысленно. Да избавит Бог нас от этого!

6-15

Выбор, сделанный толпой (народом) (Мар. 15,6-15)

О Варавве мы знаем лишь то, что написано в Евангелии: это был не вор, а разбойник, не мелкий воришка, а бандит. И, должно быть, людям импонировала его отчаянная смелость и наглость. Можно даже догадаться, кем он был. Палестина всегда была полна мятежей, здесь всегда мог вспыхнуть пожар восстания. В частности, существовала такая группа иудеев, носивших название сикарии, что означает тот, кто ности с собой кинжал. Это были ужасные фанатики-националисты, которые открыто нападали на свои жертвы. Они носили свои кинжалы под плащом и при каждом удобном случае пускали их в ход. Вполне возможно, что Варавва был одним из них, и хотя был разбойником, он был человеком смелым, по-своему патриотом. Вполне понятно, что он пользовался популярностью. Люди всегда видели что-то загадочное в том, что толпа, всего неделю назад криками приветствовавшая Иисуса при въезде в Иерусалим, теперь требовала Его распятия. Но в этом нет ничего загадочного. Дело в том, что толпа была совсем другая. Взять хотя бы арест. Его провели тайно. Ученики Иисуса сбежали и конечно же разнесли весть об этом. Но ведь они не знали, что синедрион готов переступить собственные законы и осуществит ночью пародию на судебное разбирательство, и потому в толпе не могло быть много сторонников Иисуса. Ну, а кто тогда мог быть в толпе? Давайте подумаем еще: люди знали, что по обычаю, на Пасху отпускают одного узника, и вполне могли собраться люди с единственной целью добиться освобождения Вараввы. И это, собственно, была толпа сподвижников Вараввы и, почувствовав, что Пилат может освободить Иисуса, а не Варавву, они вышли из себя; для первосвященника это был ниспосланный свыше шанс. Обстоятельства играли ему на руку, он стал разжигать популярность Вараввы и преуспел в этом, потому что и толпа пришла для того, чтобы добиться освобождения Вараввы. Нет, не настроения толпы так быстро и резко изменились, а изменился состав толпы. И, тем не менее, народ мог выбирать: перед ним стояли

Иисус и Варавва. Народ выбрал Варавву.

1. Толпа выбрала беззаконие вместо закона. Она отдала предпочтение не Иисусу, а преступнику, нарушившему закон. В Новом Завете для обозначения греха употребляется среди других слово аномия, что значит беззаконность, необузданность. В человеческом сердце всегда есть желание игнорировать закон, сделать все по-своему, опрокинуть ограничительные барьеры, выйти из повиновения и пренебречь всякой дисциплиной; в каждом человеке есть нечто такое. В стихотворении "Мандалай" английский писатель Редьярд Киплинг вкладывает в уста старого солдата такие слова: "За Суэц попасть хочу я, где зло с добром - в одной цене. Там нет десяти заповедей, и человек может возжелать". Ведь иногда многие из нас хотели бы, чтобы не было Десяти заповедей.

И толпа состояла из людей, отдававших предпочтение беззаконию.

2. Они войну предпочли миру, они предпочли разбойника, проливающего кровь людей. Князю Мира. За почти три тысячелетия истории человечества едва ли наберется сто тридцать лет, когда на земле не свирепствовала война. В своем невероятном безумии люди всегда пытались решать свои проблемы войной, которая ничего не решает. И в этом случае толпа поступила точно так же, как часто поступали люди, отдававшие воину предпочтение перед мирным человеком.

3. Они отдали предпочтение ненависти и насилию перед любовью. Варавва и Иисус символизируют два различных образа действия: Варавва символизирует ненависть в сердце человека, применение оружия, крайнее насилие. Иисус же символизирует и предлагает людям путь любви. Как это часто бывает в жизни, в сердцах людей господствовала ненависть, а любовь они отвергли. Люди предпочли и дальше идти к победе своим путем, они не поняли, что подлинной победы можно добиться лишь с любовью.

За одним словом "бив" из этого отрывка, может быть, скрывается целая трагедия. Римское наказание, битье, представляло собой ужасную вещь. Человека сгибали и связывали так, чтобы спина его была выгнута наружу. Бич представлял собой длинный кожаный ремень, на котором были закреплены заостренные куски свинца и костей. Таким бичом в буквальном смысле исполосовывали спину человека. Иногда такой бич вырывал человеку глаз, некоторые умирали под ним, другие становились буйно помешанными, лишь немногие сохраняли здравый рассудок. Такому наказанию подвергли Иисуса.

16-20

Издевательства воинов (Мар. 15,16-20)

Вынесение приговора и осуждение в Риме проводились по установившейся формуле. Судья объявлял Иллум дуци ад круцем плацет - "Приговор гласит, что этот человек должен быть распят". После этого судья обращался к страже и говорил: "И, милее, експеди круцем" - "Иди, солдат, и приготовь крест". Вот, пока подготавливали крест, Иисус находился в руках солдат. В претории находилась резиденция прокуратора и штаб, а воины были из штабной когорты охраны. Нельзя забывать, что до того, как начались эти издевательства воинов, Иисус был подвергнут бичеванию. Вполне может быть, что из всего случившегося, издевательства воинов меньше всего задевали Иисуса. Все действия иудеев были полны злобы и ненависти. Согласие Пилата на казнь Иисуса было продиктовано трусливым стремлением избежать ответственности. Да, действия воинов были жестоки, но беззлобны - в их глазах Иисус был всего лишь еще один из осужденных на распятие. Воины разыгрывали свою казарменную пантомиму для царской власти без злобы, как грубую шутку. Это было предвестием многих грядущих издевательств. На христианина всегда смотрели как на объект шуток. На стенах Помпеи выцарапана такая картина: христианин, преклонивший колени перед распятым ослом и над ней надпись: "Анаксимен поклоняется своему богу". Когда люди издеваются и шутят над нашей верой, помните, что над Иисусом они издевались еще сильнее, и это поможет вам.

21-28

Распятие (Мар. 15,21-28)

Заведенный порядок распятия не был изменен. Преступник, в окружении четырех воинов, должен был сам нести свой крест до места казни; впереди воин нес доску с указанием вины преступника. Потом эту доску прикрепляли к кресту. Путь к месту казни выбирали самый длинный: проходили по каждой улице и по каждому переулку, чтобы как можно больше людей могли видеть приговоренного. Достигнув места казни, крест клали на землю. Приговоренного укладывали на крест и руки его прибивали гвоздями; ноги не прибивали, а просто свободно привязывали. Посередине между ногами распятого находился выступ, называвшийся седлом, который должен был принять на себя вес распятого. Когда крест ставился отвесно, иначе гвозди прорвали бы плоть ладоней. После этого крест поднимали и устанавливали в гнездо и оставляли распятого умирать в таком виде. Крест был невысок и выполнен в форме буквы Т, без верхней части. Иногда распятый висел целую неделю, медленно умирая от голода и жажды, причем иногда страдания сводили его с ума.

Этот день должен был стать мрачным днем для Симона Киринеянина. Палестина была оккупированной страной, и любой человек мог быть насильно привлечен римлянами для выполнения любой работы. Знаком такого привлечения был легкий удар по плечу римским копьем. Симон был из Киринеи, что в Северной Африке. Он, конечно, прибыл в Иерусалим из такой далекой страны, чтобы принять участие в праздновании Пасхи. Ему, конечно, пришлось в течение многих лет копить и отказывать себе во многом, чтобы поехать так далеко; это, конечно было, его заветной мечтой - раз в жизни вкусить Пасху в Иерусалиме. И потом случилось вот это. Должно быть, Симон сначала ужасно возмутился. Он, должно быть, ненавидел римлян, ненавидел преступника, крест которого он должен был нести. Но у нас есть полное право рассмотреть, что же с ним случилось дальше. Вполне возможно, что его единственной мыслью было, как только он доберется до Голгофы, бросить на землю крест и как можно быстрее убраться оттуда. Но, может быть, все произошло иначе: может быть, Симон задержался там, потому что Иисус очаровал его.

Он охарактеризован здесь как отец Александра и Руфа.

Предполагалось, очевидно, что люди, для которых было написано Евангелие, должны узнать его по этой характеристике. Наиболее вероятно, что Евангелие от Марка было первоначально написано для церкви в Риме. Обратимся теперь к Посланию ап. Павла к Римлянам, где читаем (16,13): "Приветствуйте Руфа, избранного в Господе, и матерь его и мою". Руф был столь выдающимся христианином, что он был избранным в Господе, а матерь Руфа была столь дорога Павлу, что он называет ее своей матерью. Должно быть, с Симоном на Голгофе произошло что-то необычное.

Обратимся теперь к Деян. 13, 1. Здесь приведен список людей, пославших Павла и Варнаву в то самое первое, имевшее эпохальное значение, миссионерское путешествие к язычникам. Среди имен - Симеон, называемый Нигер. Симеон - это одна из форм от имени Симон. Нигером же обычно называли человека со смуглым цветом кожи, происходившего из Африки. Вполне возможно, что мы встречаемся здесь вновь с тем же Симоном. Вполне возможно, что пережитое Симоном по дороге на Голгофу навечно привязало его к Иисусу и сделало его христианином. Вполне возможно также, что позже он стал руководителем Церкви в Антиохии и содействовал первому миссионерскому путешествию к язычникам. Может быть даже, что именно потому, что Симона заставили нести крест на Голгофу, и состоялось первое миссионерское путешествие к язычникам. А это значит, что мы стали христианами потому, что в тот пасхальный день одного паломника из Киринеи, ужасно рассердившегося сначала, безымянный римский офицер заставил нести крест Иисуса.

Иисусу предложили обезболивающее настоянное на специях вино, но Он отказался от него. Набожные и милосердные иерусалимские женщины приходили на каждую такую казнь через распятие и давали преступнику испить крепленого вина, чтобы уменьшить его ужасные страдания; они предложили такое вино и Иисусу, но Он отказался пить его. Иисус решил принять смерть в самом горьком виде и явиться пред Богом в ясном уме. Воины бросали жребий и делили одежды Его. Мы уже видели, как Он шел к месту казни, окруженный четырьмя воинами. Эти воины и получали в качестве дополнительного вознаграждения одежду казненного - нижнюю рубашку, верхнюю одежду, или мантию, сандалии, пояс и головной платок. Разделив между собой четыре мелкие части одежды, воины стали под распятием бросать жребий - кому достанется мантия, потому что было бы бессмысленно резать ее на части.

Иисуса распяли между двумя разбойниками. Это было символично. Даже в конце Своего земного пути Он был с грешниками.

29-32

Безмерная любовь (Мар. 15,29-32)

Иудейские руководители продолжали издеваться над Иисусом. "Сойди с креста", - говорили они, - и мы уверуем в Тебя". Но именно этот призыв был ошибочным. Как уже давно сказал генерал Бут: "Мы верим в Иисуса именно потому, что Он не сошел с креста". Смерть Иисуса была совершенно необходима и вот почему: Иисус пришел, чтобы рассказать людям о любви Божией, более того, Он был Сам воплощением любви Божией. Если бы Он отказался принять крест или, если бы Он в конце сошел с креста, это значило бы, что есть предел любви Божией; что существует нечто такое, чего эта любовь не хочет выносить ради людей; что существует граница, через которую эта любовь не может перейти. Но Иисус прошел весь предначертанный Ему путь и умер на кресте. Это значит, что в буквальном смысле слова, любовь Божия не знает границ. Нет ничего во вселенной, чего бы эта любовь не была бы готова вынести ради людей. Нет ничего такого, будь то даже смерть на кресте, чего она не вынесла бы ради людей. Когда мы смотрим на распятие, Иисус говорит нам: "Вот так любит вас Бог: Его любовь не имеет границ. Его любовь может вынести любое страдание".

33-41

Трагедия и триумф (Мар. 15,33-41)

Эта последняя сцена была столь ужасна, что даже небо неестественно потемнело и, показалось, что даже природе был невыносим вид происходившего. Давайте посмотрим на людей, принимающих участие в этой сцене.

1. Во-первых, на Иисуса. Он сказал две вещи.

а) Он издал страшный крик: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" За этим криком скрыта тайна, в которую мы не в силах проникнуть. Может быть, дело обстояло так: Иисус жил нашей жизнью. Он делал нашу работу, испытывал наши искушения, переносил наши испытания. Он испытал все, что может дать жизнь: Он познал несостоятельность друзей, ненависть недоброжелателей, злобу врагов. Он познал самую опаляющую боль жизни. До этого момента Иисус познал все переживания и весь опыт жизни, за исключением одного - Он никогда не знал. Что такое последствия греха. Грех в первую очередь и, прежде всего, отдаляет нас от Бога, он возводит между нами и Богом барьер, непреодолимую стену. Лишь через это жизненное ощущение никогда не проходил раньше Иисус, лишь этот жизненный опыт Он не познал, потому что Он был безгрешен. Может быть, в этот момент Он ощутил именно это - не потому, что Он согрешил, а для того, чтобы совершенно отождествиться с человечеством и всем человеческим. Он должен был пройти через это. В этот страшный, мрачный и беспощадный момент Иисус действительно и подлинно отождествил Себя с грехом человека. И в этом божественный парадокс -- Иисус узнал, что значит быть грешником. И такое ощущение должно было быть вдвойне мучительным для него, потому что Он до этого не знал, что это такое, быть отделенным от Бога барьером. Вот почему он так хорошо может понять наше положение, вот почему мы никогда не должны бояться обратиться к Нему, когда грехи отделяют нас от Бога. Именно потому, что Он прошел через это, Он может помочь тем, кто проходит через это. Нет таких глубин, человеческих переживаний, в которые бы Он не проник.

б) Был громкий возглас. И Матфей (25,50) и Лука (23,46) сообщают об этом. Иоанн не упоминает о том, что Иисус издал громкий возглас, но он сообщает, что Иисус умер, произнесши: "Совершилось" (Иоан. 19, 30). Это слово и было тем громким возгласом: "Совершилось!" Иисус умер с победным криком на устах, Его задача была выполнена, Его работа была завершена, Он одержал победу. Ужасный мрак опять сменился светом и Он отправился домой к Богу торжествующим победителем.

2. На стоявших рядом, которые хотели видеть, придет ли Илия. Их болезненное любопытство не заглушил даже вид распятия. Вся страшная сцена не вызвала у них ни благоговения, ни почтения, ни даже жалости и они были намерены экспериментировать даже в момент. Когда Иисус умирал.

3. На сотника. Сотник в римской армии соответствует старшине в современном полку. У него за плечами было много походов и битв, и уже не раз он видел, как умирает человек, но никогда не видел, чтобы человек умирал вот так, и поэтому был уверен, что Иисус - сын Божий. Если бы Иисус продолжал жить, учить и исцелять, Он мог бы привлечь внимание и любовь многих, но распятие обращается непосредственно к сердцам человеческим.

4. На смотревших издали женщин. Они были ошеломлены, убиты горем и печалью, но они тоже были там. Они так любили Иисуса, что и здесь не могли оставить Его. Любовь влечет человека даже тогда, когда разум его отказывается понимать. Любовь, и только любовь, привязывает человека к Иисусу так, что никакие потрясения не могут нарушить эту связь. Следует отметить еще одно "И завеса в храме разодралась надвое, сверху донизу". Эта завеса, отделяющая Святая Святых, в которую ни один человек не мог войти. Этот факт символически говорит нам о следующем:

а) Путь к Богу теперь широко открыт. В Святая Святых мог входить лишь первосвященник один раз в году, в день Очищения, а теперь завеса была разодрана, и путь к Богу был широко открыт для каждого.

б) В Святая Святых Бог являлся людям. Теперь, со смертью Иисуса, порвалась завеса, скрывающая Бога, и люди смогли увидеть его лицом к лицу. Бог больше не сокрыт от людей, и им не нужно больше гадать и ходить ощупью. Люди могли смотреть на Иисуса и сказать: "Вот каков Бог. Вот как любит меня Бог".

42-47

Человек, давший гроб для Иисуса (Мар. 15,42-47)

Иисус умер в три часа пополудни в пятницу, и на следующий день была суббота. Как мы уже видели, новый день начинался в шесть часов пополудни, то есть, когда умер Иисус. Уже пора было готовиться к субботе и времени было очень мало, потому что в 6 часов пополудни вступал в силу закон о субботе и запрещалось выполнять какую-либо работу. Иосиф из Аримафеи действовал быстро. Часто тела преступников не погребали вовсе, их просто снимали с распятия и оставляли на растерзание стервятникам и диким собакам. Собственно, высказывалось даже предположение, что Голгофу потому и называли горой Черепа, что она была усыпана черепами распятых. Иосиф из Аримафеи отправился к Пилату. Преступники часто висели по несколько дней, прежде чем умереть,. Потому Пилат удивился, узнав, что Иисус умер уже через шесть часов после того, как Его распяли, но, удостоверившись через сотника о свершившемся, выдал Иосифу тело Иисуса. Иосиф вообще для нас представляет особый интерес.

1. Вполне может быть, что все сведения об имевшем место в синедрионе судебном разбирательстве происходили от него, ведь никто из учеников Иисуса не мог присутствовать там, но возможно, Иосиф был там. Если это так, то он принял деятельное участие в написании Евангелия.

2. Его образ окутан некоторым драматизмом: ведь он был членом синедриона, а у нас нет никаких указаний на то, что он хоть как-то выступил в защиту Иисуса или сказал хоть слово в Его пользу. Иосиф предоставил гроб для погребения Иисуса, когда Он умер, но молчал, когда Иисус был жив. И в этом трагедия многих - мы храним наши венки для могилы человека и хвалим его, когда он умер. Было бы намного лучше, если бы мы отдали им часть цветов из венка и сказали им несколько слов благодарности, пока они живы.

3. Но не надо очень ругать Иосифа, потому что и на него, как и на некоторых других людей, распятие повлияло больше, чем даже жизнь Иисуса. Когда Иосиф видел Иисуса живым, он чувствовал Его притягательную силу, но не более того. Когда же он увидел Иисуса мертвым - а он должно быть он присутствовал при казни, - его сердце переполнила любовь. Сначала сотник, а потом и сам Иосиф - удивительно, как быстро начали сбываться слова Иисуса о том, что как только Он вознесен будет от земли, Он всех привлечет к Себе (Иоан. 12, 32).